Прометей. Легко мне было просьбу вашу прежнюю

Легко мне было просьбу вашу прежнюю

Исполнить. Вы хотели от нее самой

Сперва услышать повесть об ее беде.

Теперь о том, что волей Геры вытерпеть

Отроковице этой предстоит, скажу. А ты,

Инаха семя, ты слова мои

Впивай душою, чтоб конец пути узнать.

Отсюда ты сначала, на восток свернув,

Ступай вперед по землям нераспаханным

К кочевьям скифов, что в плетеных коробах,

Высоких, на колесах, с дальнострельными

Не расставаясь луками, привыкли жить.

Не подходи к ним, а скалистым берегом,

Где волны гулко стонут, дальше путь держи.

Там слева кузнецы, с железом дружные,

Живут, халибы.[62] Этих опасайся ты:

Народ суровый, круты с чужеземцами.

К реке Дикарке выйдя[63],- та и впрямь дика, —

Вброд не пускайся: брода не найти тебе,

Покуда до Кавказа, всем горам горы,

Не доберешься, где поток неистово

С вершины хлещет. Кручи, что у самых звезд,

Перемахнув, дорогой прямо на полдень

Спуститься надо. К амазонкам, воинству,

Враждебному мужчинам, ты придешь (они

Близ Териодонта, в Темискире,[64]некогда

Осядут, где коса у Салмидесса[65] путь

Судам закрыла, мореходам мачеха).

Дорогу там покажут, не чинясь, тебе.

Ты выйдешь к перешейку Киммерийскому,

К воротам узким моря, безбоязненно

Пересечешь теснину меотийских вод,

И вечно среди смертных славной памятью

Об этой переправе будет имя жить —

«Боспор»[66]— «Коровий брод».

На материк придешь Азийский из Европы.

Не находите ль, что царь богов во всех своих деяниях

Равно жесток? Желая с этой смертною

Совокупиться, бог в такое странствие

Погнал ее. Поклонник грозный, девушка,

Тебе достался. Все, что ты услышала,

Еще и не начало даже мук твоих.

Ио

Горе мне, горе мне!