Донесение австрийского посла в Константинополе И.М. фон Тальмана. То, что до сих пор в Турции не удалось достигнуть французскими и мятежническими махинациями против Его Императорского Величества

...То, что до сих пор в Турции не удалось достигнуть французскими и мятежническими махинациями против Его Императорского Величества, как будто достигнуто татарскими и шведскими происками, направленными против Москвы. Ваша Светлость помнит еще то, что я покорнейше докладывал 7 апреля в отношении ходатайств татарского хана в Турции. Тем временем прибыли к татарскому хану в Крым с письмами шведский посланник и посланник короля Станислава, каковые посланники и сегодня еще находятся там. Чтобы поддержать их просьбы к Турции, татарский хан послал эти письма с гонцом сюда. Мазепа, перешедший со стороны Москвы на сторону шведов, прислал через казака подробное письмо на восьми страницах Юсуф-паше в Бендеры, а последний переслал это письмо через янычара сюда, в Турцию. В письмах, как это поведал мне их переводчик, оба названных короля убедительно просят татарского хана при благоприятной возможности удалить московитов от границ Крыма и не только выставить против московитов подчиненных ему татар, но и повлиять на Турцию, чтобы она со стороны турецких провинций с достаточным количеством войск нанесла бы этим своим врагам возможно больший ущерб.

Мазепа же в своем обширном послании изложил в виде подробной апологии причины, принудившие его оставить московскую сторону, а именно что московский царь многократно нарушал привилегии и вольности казаков и он, Мазепа, со своими подчиненными не в состоянии был больше нести московское иго; что все казаки решились перейти на сторону его, Мазепы, и только ждут первой возможности, чтобы признать его официально; что все стоящие под московской властью бояре уверяют его в том, что для Турции нет ничего лучшего, как если бы они, казаки, были снова укреплены в своих старых правах и тем самым, как свободный народ между Москвой и Турцией, представляли собой прочный барьер. Шведский король имеет также намерение вернуть казакам их старые вольности, каковое намерение особенно явно могло бы быть приведено в исполнение, если бы и Турция приложила к этому свою руку помощи. Он, Мазепа, лучше кого бы то ни было другого знает о честолюбивых планах царя, который после подавления казаков и при помощи своих больших, недалеко от Крыма, в районе Азовского моря, вновь выстроенных крепостей и вооруженного корабельного флота в Азове считает себя в состоянии при первой возможности напасть на Крым и без большого сопротивления проникнуть по морю и по суше в Молдавию и Валахию, а также и в Турцию с помощью исповедующего греческую религию населения, которое ожидает от него, царя, избавления. Он, Мазепа, просит поэтому Юсуф-пашу все это принять во внимание, настойчиво представить это Турции и убедить последнюю оказать значительную помощь.

После того как великий везир в третий раз посовещался по поводу содержания названных писем с муфтием, с Абдуррахман-пашой, силяхдаром Али-пашой и другими и сделал доклад султану, было принято решение вооружиться на суше и на море и направить войска на московскую границу. По этому случаю был послан приказ капудан-паше, находящемуся с турецким флотом в Средиземном море, при Лемносе, прислать обратно пять подчиненных ему галер, которые после прибытия сюда и подкрепления пятью военными кораблями и шестью фрегатами, нагруженными многими пушками и всякими боевыми припасами, с тысячей топчу, или пушкарями, и многими габеги, или простыми солдатами, 14 дней тому назад отплыли в Черное море. Кроме того, пять янычарских отрядов и команды других находящихся здесь орд, составляющие вместе четыре тысячи человек, были снабжены всем необходимым для того, чтобы при следующем попутном ветре на других транспортных кораблях переправиться к московским границам. Также в течение нескольких недель в здешнем форте напряженно работают над тридцатью новыми фрегатами, которые должны быть готовы через несколько дней и из которых каждый получит экипаж из 200 человек.

Отдан также приказ, чтобы в Трапезунде и прилегающих местах было собрано до четырех тысяч янычар, с которыми должны отправиться к московским границам в Румелии паша из Сиваса и наша из Трапезунда вместе с подчиненными им войсками. Паша из Софии, Исмаил-паша, уже выступил в направлении Бендер. Несмотря на все это, турки, которые обычно очень хорошо осведомлены о таких вещах, в данном случае высказывают настолько различные мнения, что нельзя понять, имеет ли все это целью действительный разрыв с Москвой или только укрепление границ. Верно только то, что великий везир в аудиенции, данной 14 дней назад находящемуся здесь московскому послу, уверил его в дружбе со стороны Турции, каковое обстоятельство было также подтверждено через реис-эфенди, которого названный посол посетил два раза. Но на такие дружественные уверения нельзя особенно полагаться, так как многие примеры прошлого, приведение которых излишне, показывают, что Турция, для того чтобы усыпить бдительность своих противников, никогда не давала больших уверений в дружбе, как именно в то время, когда она подготовляла действительный разрыв...

Опубл.: Турция накануне и после полтавской битвы. М. 1977

№