Технофилософские представления К.Ясперса

Несомненно, что в своих философских размышлениях о технике Карл Ясперс (1883-1969) находился, подобно другому основоположнику немецкого экзистенциализма М.Хайдеггеру, под определенным влиянием идей Ф.Дессауэра. Правда, в отличие от этих двух философов он предложил более конкретную, более «заземленную» технофилософскую концепцию, изложенную им, главным образом, в работе «Современная техника».

Данную свою работу К.Ясперс начинает с того, что подвергает принципиальной критике взгляд представителей классического немецкого идеализма – Фихте, Гегеля и Шеллинга, согласно которому они охарактеризовали свою эпоху как глубочайший поворот в истории, как новое, христианское, «осевое время»²²¹. Данная историческая эпоха, как раз напротив, резко контрастирует, с его точки зрения, с «осевым временем» своей катастрофичной нищетой «в области духовной жизни, человечности, любви и творческой энергии». И, тем не менее, современности есть чем гордиться. Ее величие как раз и заключается в успехах науки и техники. Однако именно этот предмет гордости современной эпохи и производит то «впечатление, будто самый дух втягивается в технический процесс, который подчиняет себе даже науку…». В подтверждение этому можно, в частности, указать на ту подозрительную ограниченность многих естественников и беспомощность стольких же техников, которые они проявляют вне их специальных областей, а также и на скрытую неудовлетворенность, которая господствует «в этом все более теряющем всякую человечность мире»²²².

Техника рассматривается К.Ясперсом как совокупность тех действий, которые знающий человек совершает с целью господства над природой, т.е. ради того, чтобы придать своей жизни «такой облик, который позволил бы ему снять с себя бремя нужды и обрести нужную форму окружающей среды». Ее состояние оставалось в течение тысячелетий стабильным, пока в конце ХVIII столетия в ней, а через нее и во всей человеческой жизни, не произошел тот переворот, суть которого впервые был понят К.Марксом. Современная техника в корне меняет связь человека с природой: вместе с усилением господства человека над природой «возникает угроза того, что природа в свою очередь в неведомой ранее степени подчиняет себе человека». Дело в том, что «под влиянием природы действующего в технических условиях человека природа становится подлинным его тираном»²²³.

Современная техника настолько изменила жизнь человека и окружающую его действительность, что превратила всю нашу планету «в единую фабрику». Она оторвала человека от его корней, обратила его в жителя Земли без родины, без традиций. При ее господстве сам дух оказывается сведенным к простой способности «обучаться и выполнять полезные функции». В результате всего этого наша эпоха преобразований, которая «носит прежде всего разрушительный характер», вынуждает человека либо пребывать «в состоянии глубокой неудовлетворенности собой», либо же отказаться «от самого себя, чтобы превратиться в функционирующую деталь машины…». В обоих этих случаях он теряет свою индивидуальность, лишается своей подлинной сущности и, пребывая в постоянном внутреннем разладе, он вынужден поэтому всегда носить маску, которую должен менять «в зависимости от ситуации и от людей, с которыми он общается»²²⁴.

В дальнейшем К.Ясперс конкретизирует свое понимание техники, определяя ее как средство, поскольку она возникает именно тогда, «когда для достижения цели вводятся промежуточные средства…». Она характеризуется как рассудком, так и властью. Техника покоится на деятельности рассудка и поэтому «является частью общей рационализации как таковой…». Но, с другой стороны, техника – это умение или «способность делать и обладать». И в качестве такового она есть применение силы природы против самой природы или, говоря иначе, она есть господство над природой, осуществляемое посредством самой природы. «Это господство основано на знании. В этом смысле и говорят: знание – это власть». Однако власть над природой приобретает позитивный смысл только тогда, когда человек ставит перед собой определенные цели, такие, например, как «облегчение жизни» и стремится их удовлетворить. Исходя из этого, К.Ясперс приходит к своему выводу о том, что «смысл техники состоит в освобождении от власти природы. Ее назначение – освободить человека как животное существо от подчинения природе с ее бедствиями, угрозами и оковами». В соответствии с этим он формирует «принцип техники» как целенаправленное манипулирование «материалами и силами природы для реализации назначения человека». Все дело в том, что человека далеко не удовлетворяют преднаходимые естественные условия, поэтому он решает их переделывать, т.е. конкретно изменить «под углом зрения их ценностей» для реализации его же целей. Следовательно, человек, в отличие от простого животного, который находит свою среду уже готовой, обречен, отчасти, создавать свою среду обитания и существования. Поэтому можно сказать, что «жизнь в среде, отчасти созданной им самим, является признаком самой сущности человека»²²⁵.

Техника подразделяется К.Ясперсом на два главных вида: на технику, производящую энергию, и технику, производящую продукты. При этом он полностью соглашается с Ф.Дессауэром в том, что техника не только создает средства для реализации ранее поставленных целей, но «и сама приводит к таким открытиям, результаты которых вначале никем не осознаются…»²²⁶.

Далее он отмечает, что техника как умение применять орудия труда существует с тех самых пор, когда появились люди. Однако не верно было бы полагать, что она всегда изменялась постепенно и плавно, и что в ее развитии никогда не было скачков. Великий исторический перелом, а, стало быть, и скачок в развитии техники как раз и произошел в конце ХVIII столетия, когда «были открыты машины – машины, автоматически производящие продукты потребления. То, что раньше делал ремесленник, теперь делает машина…». Этот поворотный пункт в историческом развитии техники, который наметился уже в изобретении парового двигателя в 1776 г., был бы невозможным без современного естествознания. Вообще говоря, современная техника своим происхождением и существованием обязана троякого рода факторам: естественным наукам, духу изобретательства и организации труда. Правда, естественные науки обычно «создают свой мир, совершенно не помышляя о технике». Поэтому для того, чтобы они могли принести практическую пользу, «необходимо еще техническое прозрение». Что же касается духа изобретательства, то только он «может сотворить необычайное и вне рамок специфики современной науки». Наибольшая часть изобретательства, несомненно, относится к усовершенствованию уже существующих изобретений. И, тем не менее, дух изобретательства призван преодолеть традиционную инертность «в повседневной жизни и терпеливое отношение к неудобному и нецелесообразному…». Более того, современное изобретательство, отличаясь систематичностью, привело к тому, что технические открытия теперь уже не совершаются случайно отдельными людьми, а становятся частью того единого процесса, который совершается бесчисленным количеством людей. Поэтому «все становится анонимным. Достижения одного человека тонут в достижениях коллектива». И, наконец, организация труда в качестве третьего фактора современной техники принимает ту свою форму, при которой она превращается «в проблему человеческого бытия». Дело в том, что при производстве, осуществляемом машинным способом, большинство людей оказываются втянутым в процесс труда в качестве части или «звена машинного оборудования». Однако «поскольку главное для человека не техника, а человек и техника должна служить человеку, а не человек технике, - заключает К.Ясперс, - постольку на основе современной техники возник социально-политический процесс, который состоит в том, что прежнее подчинение человека в качестве рабочей силы любым техническим и хозяйственным целям сменилось страстным желанием перевернуть это отношение, придать ему обратный характер»²²⁷.

Для того чтобы понять данный процесс и определить те требования, которые он выдвигает, необходимо раскрыть сущность труда. Труд очевидно взаимосвязан с техникой. Он не может осуществляться без применения техники, а техника, в свою очередь, не может быть применена без приложения труда. Более того, тип техники всегда определяет собой характер самого труда, и поэтому с изменением техники непременно меняется и труд.

Труд определяется К.Ясперсом трояким образом: как затрата физических сил, как планомерная деятельность и как существенное свойство человека. Труд как затрата физических сил есть результат мускульных напряжений и усилий, поэтому он одинаково присущ и человеку, и животному. Напротив, труд как планомерная деятельность, будучи реализацией определенной сознательной цели, определенного преднамеренного плана, присущ одному только человеку. И все же только «труд как основной аспект человеческого бытия» имеет своей целью преобразование преднаходимой природы в собственный мир человека. Следовательно именно в данном преобразовании и проявляется «решающее отличие человека от животного»²²⁸.

Собственный мир человека, созданная им искусственная среда обитания и существования есть результат совместного человеческого труда. Дело в том, что отдельный человек не может все уметь и все делать. Для каждого конкретного трудового процесса требуется особое умение. Поэтому человеческий труд носит совместный, коллективный характер, а разделение труда становится необходимым принципом существования человеческого общества. На базе разделения труда и в зависимости от характера этого последнего не только формируются различные трудящиеся слои общества, но и создается его структура вообще. «В наши дни стало совершенно очевидным, - как бы подытоживая сказанное, утверждает К.Ясперс, - что от характера труда и его разделения зависит структура общества и жизнь людей во всех ее разветвлениях. Это понимал уже Гегель, а Маркс и Энгельс разработали это положение в своей теории, имеющей эпохальное значение»²²⁹.

Оценка труда существенно изменилась вместе с ходом исторического развития. Древние греки, как известно, «презирали физический труд, считая его уделом невежественной массы». В иудейско-христианской традиции его приравняли к наказанию за грехопадение. Человек после изгнания из рая за содеянный им великий грех «должен в поте лица своего есть свой хлеб». Только протестанты видят в нем благословение, а кальвинисты объявляют успех в трудовой деятельности даже доказательством избранности. В современном мире труд становится общепризнанной ценностью²³⁰.

Оценка же современной техники выглядит далеко не столь однозначной и благостной. «В течение ста последних лет, - говорит К.Ясперс, - технику либо прославляли, либо презирали, либо взирали на нее с ужасом». В общей сложности он выделяет три различных оценки современной техники, которые можно было бы называть позитивной, негативной и нейтральной. Согласно первой, развиваемой Ф.Дессауэром и другими, оценке техника рассматривается как творческая способность человека, «который, подобно богу, открыл вечные идеи творения и осуществил их в виде второй природы…» Поэтому техника по определению оказывается добрым началом, освобождающим человека из-под власти природы и превращающим его в ее властелина. Данной точке зрения противостоит вторая оценка техники, объявляющая ее порабощающей человека демонической силой. Так техника обращается в однозначное зло, которое со временем непременно приведет к разрушению не только природы, но и самого человека. И, наконец, третья оценка техники, в отличие от указанных двух крайних точек зрения, провозглашает ее нейтральной. Следовательно, техника сама по себе не является ни благом, ни злом. Хотя, конечно, она может быть использована как во благо, так и во вред. Все зависит от человека, который как раз и передает технике ее смысл. Из всех трех оценок техники К.Ясперс склоняется к последней. Он пишет: «Одно, во всяком случае, очевидно: техника только средство, сама по себе она ни хороша и ни дурна. Все зависит от того, что может быть ею достигнуто; в качестве самостоятельной сущности – это пустая сила, парализующая по своим конечным результатам триумф средств над целью. Может ли случиться, что техника, оторвавшись от смысла человеческой жизни, превратится в средство неистового безумия нелюдей..? Рассудок может сконструировать такую возможность, однако сознание нашей человеческой сущности будет вечно твердить: в целом это невозможно»²³¹. Так, К.Ясперс всецело уповает и полагается именно на осознание человеком своей собственной сущности, которое должно преградить путь «безумию нелюдей», могущих применять технику во зло и в конечном итоге победить его.