Ограниченность модельных представлений

В XX веке понятие модели приобретает в теории познания особое место. Прежде фило­софы и ученые, выдвигая модели объектов и явлений, обычно пола­гали, что они угадали суть, нашли истину, открыли нечто, объективно существующее в природе. В XX веке в науке и философии было осознано, что любая модель есть всего лишь изобретение ее автора; она, конечно, полезна, если улучшает наше понимание тех или иных

{27}

сторон действительности, но, безусловно, ограничена. Во всяком случае какая-то одна модель не может исчерпывать собой всю реаль­ную сложность устройства объекта или протекания явления.

Уже Витрувий в первом веке до новой эры осознает ограничен­ность модельных представлений: «...не все возможно произвести одним и тем же способом, но одни вещи, сделанные по образцу небольшой модели, действуют одинаково и в большом размере, а для других не может быть модели, но их строят сами по себе; некоторые же таковы, что на модели они кажутся правдоподобными, но, будучи увеличенными, разваливаются...»

Норберт Винер и Артуро Розенблют в статье «Роль моделей в науке» писали: «Частные модели, при всех их несовершенствах, — единственное средство, выработанное наукой для понимания мира Из этого положе­ния не вытекают пораженческие установки. В нем признается только, что главное орудие науки — человеческий разум, а этот разум конечен». По существу, любой способ объяснения мира или предсказания пове­дения каких-то объектов основан на моделировании, предметном или знаковом — в частности, математическом. Нужно только не забывать, что математика сама по себе, как говорил Томас Хаксли, подобна мельнице: что в нее засьшлешь, то она и смелет, но ведь даже самая лучшая мельница не смелет пшеничную муку из лебеды.

Наиболее сложные системы (живые и социальные) до сих пор описываются в изучающих их дисциплинах настолько несогласован­ной совокупностью моделей, что иногда может показаться, будто речь идет о совершенно разных объектах: разные исследователи предлага­ют совершенно различные модели, постулируют совсем не похожие друг на друга структуры этих систем. Пока не выработана единая точка зрения (если она вообще может быть когда-нибудь выработана), описание любой системы включает в себя на равных правах все существующие варианты, идеи, подходы. Особенно важно иметь это в виду при рассмотрении систем, связанных с деятельностью Челове­ка культурного, когда исследуются особенности становления и раз­вития таких объектов, как наука, искусство, культура, личность.

Системы, обладающие культурой (личность, сообщество, общест­во в целом), при помощи моделирования познают мир и себя самих, они сохраняют в виде моделей результаты познания, общения и творчества, закрепляют их в текстах и в самой структуре выработан­ного ими языка интерпретации мира. Культура данной сложной системы, в которой интегрируются в единую целостность сознатель-

{28}

ные и бессознательные, логические и образные механизмы постиже­ния мира, и представляет собой изменчивую, постоянно совершенст­вуемую систему моделей мира и себя в нем.