Российское общество Красного Креста в войнах и стихийных бедствиях конца XIX — первой половине ХХ века 15 страница

Принципиальных различий в уставах общин Красного Креста не было. Основной целью общин была подготовка опытного женского персонала для ухода за больными и ранеными как в военное, так и в мирное время. Подготовка персонала осуществлялась в своих лечебных учреждениях и амбулаториях. Помимо ухода за больными в собственных лечебных учреждениях, сестры милосердия общин направлялись в местные военные госпитали, городские, земские и частные больницы, а также в случаях стихийных бедствий сестры работали в составе санитарных отрядов [62].

Сестрами милосердия могли стать незамужние женщины или вдовы в возрасте от 20 до 40 лет. Число сестер в общине устанавливалось в зависимости от потребностей своих лечебных учреждений и колебалось от 40 до 80. Испытательный срок для учениц устанавливался до полутора лет. Ученицы и сестры находились на полном обеспечении общины: получали здесь жилье, питание, одежду, деньги на карманные расходы (10 руб.). Общины Красного Креста имели свои дома для престарелых сестер, а прослужившим 25 лет назначалась пенсия в размере 200 рублей [98].

Существовавшие при общинах школы сестер милосердия имели двухгодичный, а некоторые — полуторагодичный срок обучения. Программа школы включала следующие предметы: 1) анатомия и физиология — 30—40 часов; 2) гигиена — 20 часов; 3) общая и частная патология — 42 часа; 4) общий уход за больными — 30 часов; 5) рецептура — 10 часов; 6) детские болезни — 22 часа; 7) кожные и венерические болезни — 20 часов; 8) общая хирургия — 24 часа; 9) десмургия и учение об асептике — 24 часа; 10) уход за хирургическими больными —18 часов; 11) женские болезни — 12 часов; 12) глазные болезни — 12 часов; 13) массаж — 24 часа и 14) богословие.

С 8 до 13 часов ученицы проводили в лечебном учреждении, затем до 15 часов они находились на уроках в классах и с 16 до 18 часов опять работали в лечебном учреждении.

Одной из самых известных общин сестер милосердия Общества Красного Креста являлась Георгиевская община. Она была организована в Санкт-Петербурге в 1870 г. Главным управлением Российского общества Красного Креста при участии принцессы Евгении Максимилиановны и С. П. Боткина и получила название в честь святого Георгия. На должность сестры-настоятельницы была приглашена Е. П. Карпова. С начала существования общины свои услуги в качестве консультантов безвозмездно предложили профессора Военно-медицинской академии С. П. Боткин, В. А. Манассеин, А. Г. Полотебнов, а с 1883 г. — и известный акушер-гинеколог Д. О. Отт [6].

В 1874 г. при общине была основана трехгодичная женская фельдшерская школа. Большая роль в организации учебного процесса в ней принадлежала С. П. Боткину [63]. Для поступления в школу требовалось выдержать испытания по арифметике, чтению и письму. В числе преподавателей учебного заведения были известные медики: И. П. Павлов, Н. И. Быстров, А. И. Теренецкий, Г. Е. Рейн, Н. В. Склифосовский и др. Несмотря на материальные затруднения, фельдшерская школа являлась первоклассным медицинским заведением. Обучение в ней стоило от 10 до 15 рублей в год. Просуществовала она только до 1882 г. — дальнейшее содержание ее оказалось непосильным для общины.

В 1879 г. общине был безвозмездно передан участок земли на Выборгской стороне, принадлежавший ранее Клиническому военному госпиталю. В 1882 г. состоялся торжественный переезд общины в новое помещение. В 1884 г. при ней была открыта больница, которая принимала больных не только из своей амбулатории, но и по направлениям городской справочной больничной конторы.

Деятельность Георгиевской общины из года в год расширялась. В 1887 г. ее воспитанницы стали работать и в Мариинской больнице для бедных. В штате общины к этому времени состояли уже 110 сестер милосердия.

Большой вклад в развитие общины внес Н. И. Богоявленский — один из лучших учеников С. П. Боткина. Будучи врачом лечебницы, он в 1875 и 1877 г. вместе с отрядом сестер милосердия общины оказывал помощь пострадавшим на войне в Черногории и в русско-турецкой войне. Около 15 лет Н. П. Богоявленский трудился в качестве главного врача общины. В частности, он организовал водолечебницу с различными видами лечения, оборудовал лабораторию. В 1890 г. Н. П. Богоявленский умер, заразившись возвратным тифом. Главным врачом общины стал другой ученик С. П. Боткина — В. Н. Сиротинин [65].

После Октябрьской революции 1917 г. общину ликвидировали, а ее больница вошла в систему лечебных учреждений города и в 1919 г. получила имя Карла Маркса. В настоящее время больнице возвращено ее историческое название — больница св. Георгия.

С организацией Российского общества Красного Креста некоторые ранее созданные общины сестер милосердия стали передаваться в его ведение. В 1894 г. в его подчинение перешла Крестовоздвиженская община. Самостоятельными оставались несколько старейших общин — Свято-Троицкая, Покровская, Екатеринославская св. Иосифа и др. Однако и самостоятельные общины во время войны были в распоряжении Общества Красного Креста. В 1875 г. было издано положение о сестрах Красного Креста, назначаемых для ухода за больными и ранеными во время войны.

В 1882 г. по инициативе Общества Красного Креста в Петербурге начали работу курсы для населения по оказанию первой помощи при несчастных случаях. Программа обучения включала циклы лекций и практических занятий по изучению строения человека, по оказанию первой помощи при различных острых заболеваниях и повреждениях. В течение года на курсах обучались более 900 человек, 658 из которых их закончили. Состав обучающихся был самым разнообразным — слушательницы высших женских курсов, женщины разных сословий, студенты и т. д. [21].

В 1897 г. Общество Красного Креста учредило в Петербурге институт «братьев милосердия». Программа подготовки была рассчитана на 2 года и не отличалась от программы подготовки сестер милосердия. В военное время братья милосердия оказывали помощь раненым на поле боя, в перевязочных пунктах, находившихся на передовых позициях, осуществляли уход за больными в госпиталях и лазаретах, сопровождали транспорт с ранеными. К 1899 г. проходили подготовку 180 человек, 30 братьев милосердия состояли в запасе [23].

Всего к началу ХХ столетия в ведении Красного Креста была 81 община с 1603 сестрами милосердия. К 1913 г. он уже имел 109 общин, в которых насчитывалось 2438 сестер милосердия, 1004 испытуемые и 750 сестер в запасе, работавших в госпиталях, земских, городских и собственных лечебницах, приютах и т. д. [97]. В 1914 г. в стране уже функционировали 150 общин. Число подготовленных в них сестер милосердия составляло 10 тыс. человек [127].

Помимо подготовки квалифицированного медицинского персонала на случай войны, все учреждения Красного Креста оказывали бесплатную (или за минимальную плату) медицинскую помощь. Эта не бросающаяся в глаза, но имеющая большое значение деятельность и являлась особенностью Российского общества Красного Креста. В подобных европейских организациях не было ни такой широкой подготовки сестер милосердия, ни правильно организованной помощи при общественных бедствиях. Учреждения Красного Креста в странах Западной Европы подчинялись, в большинстве случаев, военным ведомствам и готовили сестер только для работы в условиях войны.

Деятельность Общества Красного Креста и сестер милосердия особенно ярко проявилась в период войн.

Русско-турецкая война 1877—1878 гг. явилась следствием национально-освободительной борьбы славянских народов на Балканах против турецкого многовекового ига. Это была освободительная война, вызвавшая резонанс и в России. Многие представители передовой отечественной интеллигенции, в том числе и врачи, принимали непосредственное участие в боевых действиях. Среди них были А. П. Доброславин, Н. И. Пирогов, Н. В. Склифосовский и С. П. Боткин, которому принадлежат такие слова: «Внести свою лепту в это дело есть святая обязанность каждого честного человека». Участие в этой войне Русского общества попечения о раненых и больных воинах осуществлялось в следующих направлениях: устройство лазаретов, эвакуация раненых, организация передвижных санитарных отрядов, организация перевязочных пунктов, обеспечение женским санитарным персоналом врачебно-санитарных учреждений. На фронт был отправлен медицинский отряд — 356 человек, в состав которого вошли 118 сестер милосердия разных общин. Отряд из 32 сестер Крестовоздвиженской общины работал в госпиталях. Начальницей отряда сестер милосердия была назначена опытная старшая сестра Н. А. Щеховская.

В мае 1877 г. из Петербурга в Дунайскую армию отправились 27 сестер Георгиевской общины во главе с сестрой-настоятельницей Е. П. Карповой. Сначала сестры работали в Румынии в полевых перевязочных госпиталях, расположенных вдоль железной дороги, обеспечивали прием больных и раненых с санитарных поездов, затем — в Сан-Стефано, где не было госпиталей, а инфекционная заболеваемость была крайне высокой. Здесь через их заботливые руки прошли более 40 тыс. больных и раненых.

Сестры милосердия Покровской общины в составе 35 человек работали во время военных действий в лазаретах и санитарных поездах.

Отряд из 21 сестры милосердия Свято-Троицкой общины и 11 женщин из числа петербургской интеллигенции во главе с настоятельницей общины Е. А. Кублицкой работали в Ясском эвакуационном госпитале и военно-санитарных поездах.

Сестры милосердия Московской общины «Утоли моя печали» в составе отряда из 36 человек работали в госпиталях Румынии и Болгарии под руководством Н. Б. Шаховской, пожертвовавшей все свое состояние на организацию госпиталей.

На Балканский театр военных действий в первые месяцы войны прибыл еще один отряд из 10 сестер милосердия Благовещенской общины из Крыма во главе с сестрой-настоятельницей М. С. Сабининой.

Кроме названных отрядов, Русское общество попечения о раненых и больных воинах в начале войны отправило на фронт 75 сестер Красного Креста, закончивших ускоренный курс медицинской подготовки на базе крупных больниц различных городов.

Русско-турецкая война вошла в историю как одна из самых неблагоприятных в санитарно-эпидемическом отношении. В начале 1878 г. в русских войсках вспыхнула эпидемия сыпного тифа. На 1000 ее участников пришлось более 1439 случаев заболеваний, в то время как боевых травм — всего 69 [71]. Военная администрация не была подготовлена к проведению противоэпидемических мероприятий. Эпидемия с каждым днем разрасталась и вскоре все госпитали оказались переполнены больными. Почти все сестры переболели тифом, многие умерли. В госпитале Адрианополя, например, на 4000 больных осталось всего 8 сестер. Такое же положение было почти во всех госпиталях [75].

На призыв Общества Красного Креста о пополнении его рядов откликнулись тысячи женщин страны. В кратчайший срок были развернуты курсы подготовки сестер милосердия. Только в Петербурге в 1877 г. их посещали около 500 женщин. В отрядах и группах сестер милосердия были представители почти из всех крупных городов России, немало женщин прибывали на фронт по личной инициативе. Это были жительницы разных городов России, из обеспеченных семей, которые прошли медицинскую подготовку в объеме программы сестер милосердия. В течение 1877—1878 гг. из России было направлено на войну более 1288 сестер милосердия [6].

В России в этот период наблюдался необычайный подъем духа, на санитарное дело были пожертвованы миллионы рублей, благодаря чему Общество Красного Креста расширило свою деятельность. Русские женщины из всех слоев общества проявляли необычайную энергию, самопожертвование, благотворительность. Они создавали так называемые «дамские кружки», члены которых посещали госпитали для оказания разных услуг больным и раненым (писали письма, читали книги, раздавали подарки и т. п.).

Н. И. Пирогов, анализируя организацию частной помощи раненым на русско-турецкой войне, давал высокую оценку деятельности сестер милосердия: «И Е. П. Карпова на театре войны в Болгарии, и Е. М. Бакунина могут служить для нас идеалом старших сестер... Вообще можно заявить, что и старшие сестры, прежде еще не бывавшие на театре войны, оказались в нынешнюю войну вполне достойными своего призвания. Деятельность и ревность в деле помощи таких личностей, как княжна Дондукова-Корсакова, Сабинина, княгиня Шаховская и др., заслужили, бесспорно, общую признательность».

Известный историк медицины П. А. Рихтер, указывая на то, что «умственное и нравственное развитие их было различно», все же приходит к выводу, что «русская женщина в звании сестры милосердия приобрела... всеобщую признательность и уважение как лучший друг солдата посреди страданий и болезни, что было бы излишне распространяться вновь об ее достоинствах». «С совершенным устранением всяких личных притязаний и интересов, с полнейшим самозабвением и с сознанием только святости принятого ими на себя долга они отдались всецело своему делу и энергией, находчивостью, бодростью и ясностью посреди всех лишений и трудов показали, какой драгоценный элемент представляет русская сестра милосердия в деле призрения больных. Случаев нарушения дисциплины или уклонения от нравственных правил почти не было». «Сестры проводили почти все свое время с больными, старались утешить, занять, развлечь их и этим человеческим, дружеским отношением к больным заслужили ту драгоценную славу, которая живет о них в сердцах русского солдата».

Прекрасно зарекомендовали себя сестры милосердия и в Ясском эвакуационном госпитале. «Сестры милосердия, бесспорно, составляли наиболее необходимый и притом наиболее обремененный обязанностями персонал барака. Они перевязывали раненых и ознобленных, раздавали, по назначению врачей, лекарства, наблюдали за переменой белья больным и раненым, раздавали им пищу, водку, вино и прохлаждающее питье, трудных больных и тяжелораненых собственноручно кормили, успокаивали страдальцев, во время погрузки поездов заботились о более удобном и бережном помещении на носилки трудных больных и раненых и вообще обо всем том, что могло облегчить участь страждущих. Некоторые сестры исполняли специальные обязанности по заведованию кухней, буфетом и складом белья. Все сестры, по очереди, назначались сопровождать воинские поезда, где их труды при огромном количестве отправляемых на поезде больных и раненых были еще сложнее и тяжелее; к этому нередко присоединялась еще обязанность заботиться о продовольствии транспортируемых в пути, так как в распоряжении Красного Креста не было достаточного числа уполномоченных, да и никто лучше сестер, как показал опыт, не исполнял этих обязанностей».

Здесь же работали прекрасно подготовленные и организованные сестры милосердия Свято-Троицкой общины во главе с Е. А. Кублицкой, «которая с необыкновенным умением, опытностью и кротостью руководила действиями сестер не только своего отряда, но и всех других групп, прибывающих в эвакуационный барак, и с редкою для ее преклонных лет живостью и энергией разделяла с сестрами все их труды, проводя целые дни в бараке и подавая пример трудолюбия и самоотвержения. Кроме общинных сестер в отряде находилось несколько представительниц высшего круга общества, которые с согласия настоятельницы присоединились к общине на время войны, чтобы посвятить себя уходу за пострадавшими воинами. Несмотря на непривычку к непрерывному и тяжелому физическому труду, они не пользовались своим привилегированным положением, но, напротив, всегда старались брать на свою долю самую трудную и самую неприятную работу, что привлекло к ним всеобщую любовь и симпатии их сотрудниц и сотрудников... Польза и услуги, оказанные больным и раненым отрядом Свято-Троицкой общины, неизмеримо велики, нет слов, чтобы достойным образом выразить те чувства глубокого удивления и уважения к самоотверженным и неутомимым трудам, которые останутся неизгладимо в памяти тех, кто имели счастье работать с сестрами этой общины и направлять их труды».

Прекрасные отзывы о своей работе в госпиталях заслужили и сестры других общин. «Что касается качеств сестер, работавших при эвакуационном бараке и в других врачебных учреждениях района, то в течение минувшей войны русская женщина так прочно установила свою репутацию в этом высоком звании, что ничего не остается прибавить к тому, что уже много раз было высказано в печати о сестрах вообще... Никогда не сознаваясь в усталости, никогда не заявляя ни малейшего неудовольствия, эти самоотверженные труженицы работали без отдыха по целым суткам, превозмогая все — и непривлекательную сторону работы, и природное отвращение, чуть не падая в обморок от вредного и нестерпимого запаха, который им нередко приходилось переносить во время перевязок и ухода за прибывавшими в ужасном виде пленными турками... Сказанное относится ко всем работавшим в районе сестрам почти без исключения».

С. П. Боткин в письме жене писал: «Сестры держат себя безукоризненно и могут быть поставлены в пример прочим». А среди какой обстановки пришлось жить сестрам в период, когда было «дело», можно судить из другого письма: «...нужны большие силы и привычка, чтобы биться здесь и работать с больными. Битком набитые госпитали вонючие много берут силы, не говоря о нравственных муках, вследствие сознания беспомощности своего положения... Сестры здесь... при госпитале, в числе десяти, помещены в юрте, в которой полагается класть не более восьми больных. Вчера при мне в железном ведре им принесли щей, в другой кастрюле — котлеты рубленные, в третьей кастрюле — картофель жареный. Все это холодно, невкусно: есть это нужно сидя на пустых ящиках и держа тарелку в одной руке, а другою справляться вместо вилки. Это еще в Горном-Студие, где удобства сравнительно чуть не большого города; от Систова, от нашего Парижа, мы только в 30 верстах с небольшим. Не буду говорить о работе, которая по временам превосходит человеческие силы и требует большого напряжения... Люди остаются без еды и без перевязки по суткам или более; все это кричит, стонет, умоляет о помощи. Какие силы нужны, чтобы все это выдержать, чтобы не надломиться!».

Несмотря на невероятно тяжелые условия работы в госпиталях, сестры по-прежнему сохраняли самообладание и самоотверженно обслуживали раненых и больных. Они провели гигантскую работу и на эвакопунктах. Если учесть, что Дунайская армия за всю кампанию потеряла ранеными 43 416, а больными 875 543 человека, значительная часть которых была эвакуирована в Россию, то можно себе представить титанический труд сестер, работавших на эвакопунктах и санитарном транспорте [75].

За годы войны в стране было подготовлено более 3000 сестер, 1100 из которых самоотверженно трудились в госпиталях, лазаретах, на транспортных поездах и судах. 55 сестер милосердия погибли на театре военных действий [60]. Среди них находилась и баронесса Ю. П. Вревская. Пройдя необходимую подготовку по уходу за больными и ранеными и вложив собственные средства в организацию санитарного отряда, баронесса вместе с другими сестрами санитарного отряда Свято-Троицкой общины в июне 1877 г. прибыла на фронт. Здесь она работала на перевязочных пунктах в местах боевых сражений, в полевых госпиталях, где и умерла, заразившись сыпным тифом. Впоследствии Ю. П. Вревская была воспета И. С. Тургеневым стихами в прозе [138].

Тяжелый труд женщин на войне был отмечен медалями в память о русско-турецкой войне 1877—1878 гг. Шесть сестер милосердия были награждены серебряными медалями «За храбрость» и почти все сестры — знаками отличия, учрежденными Обществом Красного Креста.

Русско-японская война 1904—1905 гг. началась нападением японской эскадры на Порт-Артур в ночь на 26 января 1904 г. В ходе войны проявились как героизм и самопожертвование русских солдат и матросов, так и неподготовленность страны к войне: не хватало оружия, боеприпасов, средств коммуникаций на русском Дальнем Востоке. В результате, несмотря на упорное сопротивление в течение пяти месяцев, Порт-Артур — главная военная база России на Дальнем Востоке — был сдан в декабре 1904 г. Русские войска потерпели поражение под Ляояном (август 1904 г.), на реке Шаху (сентябрь 1904 г.). под Мукденом (февраль 1905 г.). В августе 1905 г. в Портсмуте (США) был заключен мирный договор, по которому Россия уступала Японии Южный Сахалин.

Российское общество Красного Креста на театре военных действий имело 28 719 коек в 143 учреждениях, в которых была оказана помощь почти 600 тыс. раненым и больным. Персонал Общества Красного Креста на Дальнем Востоке составлял 4190 человек. В войне принимали участие и сестры милосердия различных общин, в частности Свято-Троицкой и Касперовской (Одесса). Так, из 17 сестер милосердия Свято-Троицкой общины, командированных в 1904 г. на Дальний Восток в распоряжение Общества Красного Креста, возвратились в общину только 8, а 9 человек остались работать в разных военно-полевых госпиталях в связи с недостатком опытных сестер.

С началом русско-японской войны попечительством Касперовской общины в Одессе был сформирован санитарный отряд с 17 сестрами милосердия и 5 врачами (старший врач — А. А. Дешин). Этим отрядом по прибытии в Верхнеудинск был развернут лазарет на 300 коек, который функционировал с 13 июня 1904 г. по 30 ноября 1905 г. Всего одесский лазарет принял 5570 раненых и больных [27].

В официальном отчете о русско-японской войне указывалось:

«Комплектование военно-лечебных заведений сестрами милосердия было выполнено только частью, некомплект же их в госпиталях пополнялся главным образом неподготовленными к делу добровольными сестрами милосердия». Как и в прошлых войнах, большинство сестер милосердия («общинных и необщинных») добросовестно выполняли свои трудные обязанности. Участник войны, писатель, врач В. В. Вересаев писал о таких сестрах, что они, работая в тыловых госпиталях, старались оказаться на передовых позициях. Об одной из таких сестер он пишет: «Для этого она отказалась от жалованья, хлопотала долго и настойчиво, пока не добилась своего». О таких сестрах писал и А. А. Игнатьев, бывший участником русско-японской войны: «Надолго сохранил я благодарную память о сестре, которая за мною ходила в санитарном поезде. Это была настоящая русская женщина, из тех, которые вкладывают всю свою честную душу в служение страждущей армии».

Международная деятельность Российского общества Красного Креста проявилась в период войн Турции с Черногорией (1876 г.) и Сербии с Турцией (1876 г.). В санитарных отрядах Красного Креста здесь работали сестры милосердия общин святого Георгия и Крестовоздвиженской. Это был первый опыт деятельности общин в чужой стране. Врачи и сестры не щадили сил, оказывая помощь раненым. Приходилось завоевывать и доверие и симпатии жителей, чтобы заставить их выполнять медицинские предписания. За 8 месяцев деятельности одного из отрядов в Черногории в его госпиталях получили медицинскую помощь 1058 больных и раненых, произведено 100 больших и 611 малых операций [64]. Сестры завоевали себе несомненные симпатии черногорского населения, и это обнаружилось при их отъезде. Особенно тяжело расставались черногорцы со своей «майкой» (матерью — Прим. авторов) Е. П. Карповой. Накануне отъезда отряда один из раненых обратился к ней с такими словами:

«Майка, ты завтра уезжаешь, когда доедешь до Каттаро, сними свой портрет и пришли его к нам, мы его повесим в госпитале». А черногорский князь, обращаясь к Е. П. Карповой, писал: «В минуту, когда Вы возвращаетесь на Родину, радуюсь, что могу быть относительно Вас и Ваших любезных и преданных сотрудниц истолкователем благодарности всей страны, особенно же раненых и больных, которые благословляют благодетельные руки, успокоившие их страдания».

Не менее существенная помощь была оказана в том же году и Сербии — в ней работал санитарный отряд Красного Креста, состоявший из 115 врачей, 4 провизоров, 118 сестер милосердия, 41 студента и 78 фельдшеров, обслуживавших лазарет на 200 коек [99].

Помимо вышеупомянутых войн, Российское общество Красного Креста принимало участие в 10 военных конфликтах и локальных войнах, оказывая их участникам посильную медицинскую, финансовую и материальную помощь. Почти с самого начала своего существования общество активно содействовало ликвидации последствий стихийных бедствий (голода, эпидемий, землетрясений, пожаров и т. д.).

В 1899 г. в Петербурге по инициативе императрицы Марии Федоровны Обществом Красного Креста был создан самостоятельный орган — «комитет по подаче первой помощи пострадавшим от несчастных случаев и общественных бедствий». Это была, по сути, первая в России станция скорой помощи, которая в своей работе учитывала опыт лучших европейских учреждений (Берлина, Вены) подобного рода. Структура этого учреждения включала центральную и 6 районных станций. В течение первых 13 лет работы станции первой помощи медицинская помощь была оказана 42 649 пострадавшим [101].

Одной из важных функций Российского общества Красного Креста было оказание помощи увечным воинам и их семьям. Помощь включала: выдачу денежных пособий; направление на бесплатное лечение или на льготных условиях «на минеральные воды»; присмотр за воинами-инвалидами в приютах, инвалидных домах, богадельнях; снабжение их протезами, костылями, очками и т. п.; обеспечение их бесплатной медицинской помощью в лечебных учреждениях. Все эти вопросы рассматривались и решались созданной в 1899 г. лечебной комиссией, которая за первые 14 лет работы оказала материальную помощь 10 317 нуждающимся на общую сумму 542 тыс. рублей [102].

15 (28) июня 1914 г. в Сараево, столице Боснии, был убит наследник австрийского престола эрцгерцог Франц Фердинанд. Австрийское правительство обвинило в организации покушения сербскую патриотическую офицерскую организацию и предъявило правительству Сербии ультиматум с требованиями, явно неприемлемыми для независимого государства. Сербия обратилась к России с просьбой о помощи и посредничестве и по совету России дала Австрии примирительный ответ, но Австрия нашла его неудовлетворительным и объявила Сербии войну. Николай II обратился к германскому императору Вильгельму с просьбой повлиять на Австрию и остановить ее агрессию, но обмен несколькими телеграммами между ними не привел к соглашению. Россия начала мобилизацию. Германия ультимативно потребовала немедленно остановить ее и затем 1 августа объявила войну России. На стороне Германии впоследствии выступили Турция и Болгария, союзниками России были Англия, Италия и Франция [117].

Первая мировая война вызвала в России взрыв патриотизма, готовность населения дать отпор противнику. Начавшиеся накануне войны забастовки рабочих прекратились. Государственная Дума проявила полное единение с Правительством — почти единогласно были приняты военные кредиты. Земские и городские органы самоуправления взяли на себя обязанность помогать при обслуживании различных нужд армии, в том числе и санитарных. Однако в целом военно-медицинская служба русской армии оказалась не в состоянии обеспечить организацию медицинской помощи и эвакуацию раненых и больных — не хватало кадров, имущества, лечебных учреждений. К 1912 г. в 109 общинах было только 3442 сестры милосердия, а требовались десятки тысяч [1]. Как и в русско-японскую войну, началась массовая подготовка сестер милосердия на краткосрочных двухмесячных курсах. В конце 1914 г. в России было уже 150 школ при общинах Общества Красного Креста, где обучались более 10 тыс. учащихся [127]. Практические занятия с сестрами проводились в 80 больницах, 12 амбулаториях и 10 аптеках Российского общества Красного Креста.

Социальный состав обучающихся на курсах сестер милосердия был самый разнообразный — слушательницы высших женских учебных медицинских и немедицинских заведений, женщины из трудовой среды, дворянского происхождения и даже женщины из рода Романовых. В специальной и художественной литературе после революции 1917 г. было не принято объективно отражать деятельность последних на поприще помощи раненым. А многие из светских дам не ограничивались попечительством и ассигнованием средств. Так, когда началась война, императрица Александра Федоровна вместе со старшими дочерьми Ольгой и Татьяной поступили на кратковременные курсы обучения уходу за ранеными. В качестве сестер милосердия они ежедневно трудились в царскосельском лазарете. В сохранившихся дневниках Великой княжны Ольги Николаевны, в письмах ее сестер и матери постоянно упоминается о работе в лазарете, которая вызывала у них интерес и сострадание к людям. Императрица сообщала мужу, что работа в лазарете является для нее утешением. Она писала о перевязках, которые делала, о состоянии подопечных раненых, о смерти тех, к кому успела привязаться и кого успела полюбить [139].

Младшая сестра Николая II Великая княгиня Ольга Александровна представляла собой редкое явление. Одетая как простая сестра милосердия, она занимала с другой сестрой скромную комнату, начинала работать в 7 часов утра и часто не спала несколько ночей подряд, если необходимо было перевязывать вновь прибывших раненых. Даже раненые с трудом верили, что сестра, которая так нежно и терпеливо за ними ухаживала, была дочерью Александра III [139].

Александра Львовна — младшая дочь Л. Н. Толстого во время первой мировой войны также была на фронте сестрой милосердия, возглавляла санитарный отряд [94].

В 1916 г. на фронте трудились почти 25 тыс. сестер милосердия Общества Красного Креста, около 6 тыс. которых были из общин милосердия [1].

После октябрьских событий 1917 г. в Российском обществе Красного Креста произошли коренные изменения. Его Главное управление было упразднено, а все имущество этой общественной организации было объявлено государственной собственностью. Для временного руководства обществом был создан комитет по реорганизации Российского общества Красного Креста, который возглавили М. И. Барсуков, В. М. Бонч-Бруевич, Л. Х. Попов, Т. А. Фортунатова.

27 декабря 1919 г. совместным приказом Реввоенсовета и Народного комиссариата здравоохранения были утверждены положения «О курсах красных сестер (помощниц сестер милосердия)» и «О курсах красных санитарок» [79]. В положении «О курсах красных сестер» указывалось, что «в целях создания близких по убеждению и по духу Красной Армии сестер милосердия, которые могли бы заменить больному и раненому красногвардейцу прежних сестер милосердия, облегчая его страдания, и в то же время политически просвещать его в духе коммунистического строительства жизни, учреждаются при Окружных Военно-санитарных Управлениях двухмесячные курсы красных сестер (помощниц сестер милосердия)». На курсы принимались коммунистки и сочувствующие им из среды рабочих, имеющие рекомендацию партийных органов. По окончании двухмесячного обучения, сдачи экзаменов и получения свидетельства сестры направлялись на фронт. По своим правам красные сестры приравнивались к сестрам милосердия лечебных учреждений Военного ведомства. Только в 1920 г. было подготовлено 2442 сестры и 1923 санитарки [120].