Мирное возвышение Китая

На рубеже веков результаты реализации экономической страте­гии Китая стали обретать все более грандиозные контуры. Перспектива его неотвратимого дальнейшего возвышения в самом ближайшем буду­щем становилась все более очевидной и для него самого, и для мира в целом.

Показательно в этом плане социологическое исследование, осуще-ствленное влиятельным германским фондом Бертельсманна в ок­тябре—декабре 2005 г. Фонд провел опрос в 9 странах, включая Брази­лию, Китай, Францию ФРГ, Великобританию, Индию, Японию, Россию, и США, на тему «Кто будет править миром — будущие мировые дер­жавы XXI века» В каждой из стран было опрошено по 100—1500 чело­век. Результаты оказались следующими. 57 % респондентов уверены, что к 2020 г. США сохранят статус мировой державы, и 55 % полагают, что к тому времени мировой державой станет и Китай. Интерпретируя эти данные, американская печать писала, что, таким образом, по мнению большинства населения Земли, господствующее положение США в со­временном мире продлится лишь до 2020 г., ибо к тому времени Китай превратится в их мощного конкурента и станет претендовать на руково­дящую роль в мире. При этом респонденты в Китае выказали еще боль­шую уверенность в грядущем превращении своей страны в мировую державу. Таковых здесь оказался 71 %. В США только 66 % полагают, что их страна останется в 2020 г. ведущей мировой державой.

В связи с этим возникло стремление сопоставить путь возвыше­ния Китая с теми маршрутами, которыми шли его предшественники, в разные исторические эпохи становившиеся великими мировыми держа­вами. Важный повод для такого сопоставления дал приход на руково­дящие позиции в Пекине нового поколения лидеров, которые получили возможность и подвести предварительные итоги, и уточнить направле­ние дальнейшего движения.

В числе мировых держав прошлых столетий парадоксальным обра-зом отсутствует Китай, который по экономической мощи в разное время опережал Европу, но во многих иных отношениях значительно ей уступал. В 1750 г. на долю Китая приходилось 32 % мирового ВВП. Второе после Китая место в мире по этому показателю занимала Индия —24 % мирового ВВП. Таким образом, на двух азиатских гигантов при­ходилось свыше половины мирового ВВП. Пять европейских стран: Англия, Франция, Германия, Россия и Италия производили лишь 17 % ВВП, чуть больше половины китайского показателя. Однако числен­ность населения Англии и Франции составляла всего 35 млн человек, поэтому в расчете на душу населения ВВП был больше, чем в Китае.

Эти страны раньше вступили на путь модернизации, раньше стали развивать политические институты, современные науки и техно­логии, внешние связи. Китай же, изолированный от внешнего мира и скованный феодальными путами, был обречен на отставание.
К 1830 г., когда в Англии уже свершилась промышленная революция, во Франции — Великая буржуазная революция, а США, одержав победу в войне за независимость, обрели государственность, доля Китая в миро­вом ВВП сократилась, но он все еще сохранял первенство. Удельный вес колонизированной к тому времени Индии также уменьшился. А вклад пяти стран Европы в мировой ВВП поднялся на 12 процентных пунктов и достиг 29 %, сравнявшись с китайским. В том числе доля Англии составила 9,5 %.Однако ее население составляло всего18млн че­ловек, тогда как в Китае проживало до 400 млн. Так что по душевой по­казатель ВВП в Китае был многократно ниже.
К 1900 г. удельный вес Китая в мировом ВВП упал до 6 %, а Индии — до 1,7 %. Самые населенные страны мира стали и самыми бедными. На долю 5 европейских стран приходилось более половины мирового ВВП (Англия — 18,5 %, Франция — 6,8, Германия — 17,9, Россия — 8,8, Италия — 2,5 %), на долю США — почти четверть (23,6 %). Удельный вес Японии через 30 с лишним лет после реформ Мэйдзи поднялся до 2,4 %.

В конце 2003 г. на 9-й сессии так называемой коллективной учебы членов Политбюро ЦК КПК3,обсуждался вопрос об возвышении Китая. Сессию открыли лекциями двух маститых профессоров, специа­листов по всемирной истории: Ци Шижуна из Пекинского педагогиче­ского университета и Цянь Чэнданя из Нанкинского университета. Среди уроков возвышения стран-предшественниц Китая лекторы выде­лили три главных момента. Во-первых, единство национального госу­дарства как предпосылку процветания. Во-вторых, использование госу­дарственной мощи для продвижения политики меркантилизма. И, в-третьих, многообразие путей модернизации. Подытоживая учебу, пред­седательствовавший на заседании Ху Цзиньтао обратил внимание на ос­новной, с его точки зрения, вывод. Для страны чрезвычайно важно ис­пользовать предоставляемый историей шанс, чтобы ускорить развитие, обрести инициативу, воспользоваться своими преимуществами. Этот шанс нельзя упускать. В ключевые моменты исторического развития он позволяет отсталым странам и нациям возможность совершить прыжок в будущее, оседлать гребень приливной волны. Упустив шанс, прежде сильные и процветающие государства и нации перестают двигаться впе­ред и откатываются вспять, становятся отстающими.[2]

Хотя в Китайской Народной Республике выражение «мирный подъем» вызвало отрицательную реакцию и президент Ху Цзиньтао и премьер-министр Вэнь Цзябао спокойно заменили его выражением «мирное развитие», это больше имеет отношение к внутренней политике Коммунистической партии, чем к стратегической позиции Китая. Стоящие за этим понятием представле­ния о региональной интеграции, многосторонних отношениях и предотвраще­нии конфликтов уже задают китайской внешней политике новое направление. Более того, похоже, что эта стратегия работает. Роберт У. Радтке в своей ста­тье в газете «Кристиан сайенс монитор» показывает, как ненавязчивой китай­ской политике удается привлекать союзников США в этом регионе: «Прези­дент Ху Цзиньтао позна­комил Азию со стратегией "мирного подъема" Китая во время своей поездки в Юго-Восточную Азию в октябре — сразу после ви­зита в этот регион в том же месяце президента Буша. Контраст между тоном обоих лидеров не мог бы быть более разительным. Если говорить коротко, то Китай дает знать: "Мы здесь, чтобы помочь", тогда как США предупреждают: "Вы либо с нами, либо против нас" в войне против терроризма. Не трудно себе представить, какая дипломатическая стратегия оказалась более эффективной».

Китай также упорно стремится избежать конфронтации с Соеди­ненными Штатами. Со времени конфликта в начале первого срока пребы­вания Буша на посту президента, когда американский самолет-разведчик столкнулся с китайским истребителем, отношения стали более друже­любными. После 11 сентября Пекин предоставил Вашингтону ценную разведывательную информацию и, подобно России, использовал это со­бытие, чтобы оправдать осуждение сепаратистских движений у себя в стране. Китайцы сыграли активную роль в вопросе о Северной Корее на «шестисторонних переговорах» с участием Организации Объединенных Наций, Японии, Южной Кореи и Корейской Народно-Демократической Республики. Даже по Ираку Китай поддержал первую резолюцию ООН и занял сдержанную позицию, в отличие от ситуации с Косово, когда ки­тайские представители в течение 24- часового графика работы осуждали незаконные действия НАТО. Кроме того, китайцы использовали свои ин­валютные резервы в размере 400 миллиардов долларов, чтобы скупать доллары и правительственные облигации, создавая тем самым глубокую экономическую взаимозависимость между Китаем и США.

Теория «мирного подъема» явно была задумана как противовес мнению о том, что возвышение Китая представляет собой угрозу. Эта концепция явилась результатом тщательных исследований, проведенных по поручению Госсовета докторантами из Шанхая. Они рассмотрели со­рок конкретных примеров развития и обнаружили, что там, где наблю­дался наиболее успешный подъем, ему сопутствовали стабильность и мирное международное окружение.

Мирный подъем или «стремительное возвышение мирным путем» поды­тоживает провозглашенную Пекином цель установления добрососедских отношений и международной ответственности. Пекин делал особое уда­рение на том, что подъем Китая вовсе не причинит вреда другим государ­ствам, а принесет им ощутимые выгоды. Китайские теоретики любят подчеркивать, что если экономический потенциал Японии и других «ази­атских драконов» основывается на агрессивном, даже хищническом экс­порте, то рост Китая может быть отнесен не только на счет иностранных рынков, но и на счет огромных размеров потребления внутри страны и иностранных инвестиций5. Когда Китай открыл свои двери для импорта, выросшего за последний год более чем на 40%, рост Китая стал действо­вать как стимулятор экономической активности не только в своем ре­гионе, но и во всем мире.

Конечно, китайцы пошли на все, чтобы сообщить о своем стремлении к миру. В последние годы они разрешили практически все территориальные и пограничные споры с соседними странами. Они подписали с Ассоциацией го­сударств Юго-Восточной Азии (АСЕАН) пакт о ненападении, а это означает, что разногласия по поводу суверенитета над спорными районами, такими как Южно-Китайское море, будут отложены на неопределенный срок в интересах общего экономического развития. Они проводят серьезную работу, помогая решить вопрос атомных программ в Северной Корее. Кроме того, китайское руководство взяло обязательство, используя среди прочих мер соглашения о свободной торговле, способствовать росту импорта из стран АСЕАН и увели­чить экономическую помощь этим странам6. Китай провел совместные воен­ные учения с Россией, Кыргызстаном, Индией и Пакистаном с целью укрепле­ния отношений доверия с соседними странами.[3]