Требования и обстоятельства

25 Декабря 1948

Может быть, самое трудное и важное - это научиться ждать. И когда спрашиваешь себя, чего именно ждешь, то начинаешь понимать - момента тишины, без привязанности к прошлому или будущему. Потому что в такой момент становятся возможными все упражнения и впечатления, недостижимые, если спешить в будущее или из прошлого.

Нам кажется, что самые важные периоды - это когда многое происходит, многое требуется, и мы загипнотизированы движением. Но может быть, все совершенно иначе. Я теперь чувствую, что самое важное приходит в покое и ожидании; и что любая активность должна быть только разрабатыванием, перевариванием и проявлением того, чему научился, чтобы снова стать пустым - для получения большего.

18 Февраля 1949

Очевидно, многие идеи и новые восприятия могут прийти к нам только если будет ослаблено напряжение физическое и эмоциональное и остановлена деятельность ума. Но главное препятствие - это даже не само напряжение. Это нечто большее - как бы вся инерция жизни, отождествление с несущимся вперед временем. Трудно объяснить.

Иногда какое-то суровое испытание, или долгий пост, или рождение ребенка прерывает эту инерцию, и входят все те новые восприятия, за которыми невозможно угнаться, если мчаться в будущее как скорый поезд.

Я часто думаю о тех последних годах, проведенных с Успенским. Обычно с ним сидели два или три человека, и он ничего не делал, просто сидел, курил, иногда что-то говорил, выпивал рюмку вина, и так многие часы подряд. Вначале это было очень трудно - люди мучительно искали, что сказать, как начать беседу, думали о каких-то своих воображаемых делах, ждущих их где-то в другом месте. Многие не могли этого выносить. Но через некоторое время эти часы стали самыми интересными. Человек начинал чувствовать - все возможно именно в этот момент, а прошлое и будущее пусть заботятся о себе сами. Инерция движения жизни замедлялась, и иногда казалось, что приходят совершенно новые идеи, создаются совершенно новые связи с временем и своим окружением. Можно было увидеть, что это значит - быть более свободным.

Конечно, невозможно создать такую ситуацию без такого человека как Успенский. Людям приходится тяжело работать и играть свою роль в жизни и, может быть, даже не имея возможности где-нибудь надолго присесть. Но внутренне, мне кажется, это возможно - замедлить инерцию, принять то, что приносит настоящее, и жить в этом.

В сильном ощущении настоящего можно почувствовать некоторые связи с прошлым и будущим. Если человек не укреплен в настоящем, тогда он вообще нигде, и ничего не возможно.

Вредно на самом деле только непроизвольное напряжение. Намеренное напряжение - это именно то, что подготавливает расслабление. Те Движения*, которые мы обычно делаем, некоторые упражнения йоги и, вероятно, некоторые индийские танцы, с одной точки зрения основаны на сильном намеренном напряжении определенных частей тела, определенных функций, которые затем расслабляются и таким образом становятся каналами для более тонкой энергии, которая обычно в них никогда не проникает. Тоже самое и с эмоциями. Непроизвольное эмоциональное напряжение вызывает только истощение. Но намеренное принятие на себя эмоционально трудных задач, понимая при этом - для чего, определенно может привести к некому высшему эмоциональному пониманию.

Вся суть в этом различии - различии между произвольным и непроизвольным. Мы говорили иногда о двух идеях: первая - "Пожертвовать своими страданиями", а затем, много позднее, об идее "намеренного страдания". Первая относится к непроизвольному, а вторая к произвольному. Но прежде чем прийти ко второму, и прибрести все, что можно на этом пути, человек должен избавиться от первого.

Вероятно, есть такая же закономерность и в половой функции. Но пол так тонок, так чувствителен, так быстро попадает под влияние других функций, что теория здесь не помогает. Я думаю, то, что когда-то сказал Успенский, объемлет все остальное: "Никогда не позволяйте приближаться к полу ничему негативному."

16 Февраля 1950

"Пища, воздух и впечатления" были намеренно сведены вместе, поскольку эзотерическая физиология говорит о том, что это на самом деле три вида пищи, за счет которых человек существует. И что каждый из этих видов "пищи" принимается внутрь и там подвергается процессу переваривания и очищения. Но если полное усвоение материальной пищи телом происходит механически в силу своей природы, то полное усвоение впечатлений зависит от собственных усилий человека, и в частности от приобретения им способности помнить себя. Возможный конечный продукт переваривания впечатлений представляет собой материю намного более высокую, чем конечный продукт переваривания пищи или воздуха, и играет основную роль в сбалансированном развитии. Поэтому в нашей системе гораздо больше внимания уделяется работе с впечатлениями, чем специальной диете или специальному дыханию, которые одни, сами по себе, могут быть даже опасны и вредны. На нашем пути, как было сказано, вся работа должна начинаться в нормальных условиях, с того, что наиболее нормально и естественно для данного человека.

21 Марта 1950

Это удивительно, как отказ от разговоров, и вообще слов, открывает такие двери, которых из-за разговоров человек не мог даже разглядеть. Сначала человек должен получить все, что может - а это очень много - из правильного употребления слов; затем, получив от них все, что они могут дать, он должен быть достаточно храбрым, чтобы выбросить все это за борт и начать все заново совершенно другим способом.

16 Ноября 1951

Иногда, позволяя всему "идти как идет", мы впускаем в свою жизнь какую-то "милость", входящую по совершенно новому для нас каналу, который все наши умственные усилия до этого избегали. Спокойствие это свойство сердца. Не нужно искать его среди сомнений ума - наоборот, это ум должен освободить ему дорогу.

24 Августа 1952

Я думаю, что участвовать в жизни - это очень правильно и представляет часть системы. Когда в человеке формируется новое направление, он должен все время чувствовать себя отталкиваемым от жизни, даже если он живет в одиночестве, в каких-то особых условиях. Но когда это новое направление по-настоящему закреплено в нем, и его внутренняя жизнь постоянно притягивается магнетически к новому полюсу, тогда, я думаю, ему нужно идти обратно в жизнь - по-настоящему вглубь жизни, без остатка, намного глубже и полнее, чем когда-либо раньше. Потому что именно в жизни делается Работа и можно объективно оценить ее результаты - по крайней мере, на четвертом пути* это так.

И постепенно, не вполне сознавая даже, как это происходит, человек начинает видеть все - включая собственную жизнь - на более широком фоне. Причина и следствие уже не означают до и после, а становятся чем-то вроде дрожжей для всего хлеба в целом. И чем больше человек соотносит себя со всей своей жизнью, тем меньше какая-то одна ее часть - прошедшая или будущая - может оставаться отделенной от остальных. Тот город, в которой путешественник едет впервые, всегда лежит в конце пути, но посетив его, он может послать сообщения о городских новостях в каждую деревню и гостиницу по всей длине дороги.

24 яавгуста 1952

Ассизцев возглавлял, конечно, Святой Францисск, но - довольно твердый Францисск, обладавший силой, пропорциональной побежденным им страхам.

Из нашего времени одни традиционно святые вещи кажутся не такими удивительными, как тогда, а другие - даже более удивительными. Все эти его птицы и звери выглядят как естественное поведение нормального человека - в эпоху, когда все животное царство считалось порождением дьявола. Но тот факт, что ему ничто не казалось невозможным, и что чем более невозможным что-то выглядело, тем более настойчиво он старался это сделать - вот в чем истинное чудо. Обнять прокаженного, именно.

15 Ноября 1952

Люди с какой-то особой сенситивностью имеют свои преимущества и свои препятствия в этой Работе. Всем нам нужно стать более уравновешенными, более нормальными - чтобы приготовиться к работе по становлению сверхнормальным. В общей работе балансирования различных сторон самого себя каждая специфическая трудность имеет свое место в целом. Я сомневаюсь, что можно или нужно иметь с ней дело отдельно как с чем-то независимым.

10 Июня 1953

Не нужно пытаться удерживать при себе приходящие возможности, пусть самые приятные и удобные. Потому что это то, что убивает их. Позвольте, не сожалея, всему хорошему пройти. И тогда может прийти лучшее.

31 Мая 1953

Вечера пятниц и утра понедельников должны быть всегда и мы должны проходить через них насколько возможно лучше. Я не думаю, что есть такой мир, в котором всегда уикенд в любом измерении, - кроме, может быть, седьмого!

Мне кажется, что реальные контакты с людьми не могут истощить человека. Когда что-то может течь через него к другим людям, он чувствует полноту жизни. Истощение появляется только при застое.

1 Августа 1953

Курить или не курить - это может стать интересным экспериментом. Обнаруживая огромную власть двигательной механичности, мы открываем великий секрет. В тот период смерти Успенского в какой-то момент я почувствовал, среди многих других переживаний, что я был как механическая игрушка, обреченная двигаться, пока не кончится завод. Дальше - неподвижность, смерть. Двигательный центр казался мне корнем нашей механичности, и я понял, что все сознание начинается с какого-то "стоп", как описывалось в В поисках чудесного.

В то же время я заметил однажды, что Успенский показывал нам одно упражнение, которое должно было демонстрировать нам эту механичность, и дать нам средство преодолеть ее. Но он делал это упражнение без слов и объяснений; оно было почти невидимым.

Упражнение было следующим: человек сидит удобно в кресле. Затем какое-то определенное время - скажем, полчаса - он двигается, легко и естественно. Но не останавливаясь ни на секунду. Например, протягивает свою правую руку, чтобы взять сигарету, зажигает ее, кладет ногу на ногу, трет щеку, поворачивает голову, сбивает пепел с сигареты в пепельницу, и т. д., и т.д. Но все в медленном и постоянном движении.

Через полчаса он начинает понимать истинную природу движения. А в конце на короткое время он получает возможность оставаться совершено неподвижным, безо всякого движения вообще. Из этой неподвижности могут возникнуть новые понимания.

11 Февраля 1955

Контакты с обычной земной жизнью и с простыми людьми для нас необходимы. Помимо той пользы, что получают они, контакты с ними освежают нас, дают нам отдых и защиту. А когда люди начинают работать серьезно и начинают чувствовать чудовищное давление того, что необходимо сделать, то очень важно, чтобы они научились отдыхать по-новому. Чтобы работать со всем, что он имеет, человек должен научиться и отдыхать всем, что имеет. Такое "заземление" и есть род отдыха. Но мы должны уметь работать с самыми разными людьми - и особенно мирскими людьми, людьми, которые пришли к истинным ценностям в борьбе с мирскими условиями. Потому что они подготовлены лучше, чем многие мечтатели.

16 Августа 1955

Когда мы больны, наша первая забота - выздороветь, и мы добиваемся этого отдыхом, любимыми занятиями, открываем наши поры всему естественному и красивому, и любой ценой убегаем от скуки.

24 Октября 1955

Это правда, что давление новых переживаний, новых требований и новых усилий делает нас "вспыльчивыми". Но мы должны понимать, что эта вспыльчивость - только физическое явление, и относиться к этому только так. Тело приспосабливает себя к новому ритму жизни - поэтому нам нужно дать ему возможность избавляться от своей желчи какими-то безопасными способами - физическими упражнениями, танцами, криком в небо с вершины ближайшей горы, или как-нибудь еще. В любом случае мы никогда не должны воображать, что это мы сами вспыльчивые, никогда не воображать, что что-то неправильно в нашей душе, когда это только тело. Каждому нужно найти свой собственный вид отдыха - в своей профессии, хобби, кино, или в каких-то других, более мистических способах избавления от умственного или мышечного напряжения. Тот, кто не знает, как отдыхать, не может продолжать дальше. Важно это.