Недарвиновские теории развития живой природы

Судьба всякой истины сначала быть осмеянной, а потом уже быть признан­ной.

А Швейцер, немецкий философ и врач

Критика дарвинизма велась со времени его воз­никновения и имела объективные основания, по­скольку из поля зрения дарвинистов изначально выпадал ряд важных вопросов. К их числу относятся вопросы о причинах сохранения в историческом развитии системного единства организмов, о ме­ханизмах включения в эволюционный процесс онтогенетических перестроек, о неравномерности темпов эволюции, о причинах прогрессивной мак­роэволюции, о крупномасштабных событиях в эпо­хи биотических кризисов и др.

Первым крупным антидарвинистским учением, возник­шим еще в конце XIX века, стал неоламаркизм. Он основы­вался на признании адекватной изменчивости, возникающей под непосредственным или косвенным влиянием факторов среды и обеспечивающей прямое приспособление организма к ним, а также на идее наследования приобретенных таким образом признаков и на отрицании созидательной роли естест­венного отбора.

Неоламаркизм не был единым течением, а объединял не­сколько направлений, каждое из которых пыталось развить ту или иную сторону учения Ламарка, таких как механоламаркизм, психоламаркизм, ортоламаркизм.

Неоламаркистские концепции утратили свое значение к 30-м годам XX столетия, хотя отдельные идеи находили поддержку до начала 70-х годов. В отечественном естество­знании крупнейшим проявлением неоламаркизма была кон­цепция Т. Д. Лысенко о наследственности как свойстве всего организма.

Первые генетики противопоставили данные своих исследований дарвинизму, в результате чего в эволю­ционной теории возник глубокий кризис. Выступления генетиков против дарвинизма получили название гене­тического антидарвинизма. Открытие устойчивости ге­нов трактовалось ими как генная неизменность, что спо­собствовало распространению антиэволюционизма. Мутационная изменчивость отождествлялась с эволю­ционными преобразованиями, чем исключался естест­венный отбор в качестве главной причины эволюции.

К этой группе идей относилась предложенная в 1922 году Л. С. Бергом теория номогенеза, основу кото­рой составили представления о том, что эволюция есть запрограммированный процесс реализации внутренних неотъемлемых от живого закономерностей. Л. С. Берг считал, что организму присуща внутренняя сила неиз­вестной природы, действующая целенаправленно, не­зависимо от внешней среды, в сторону усложнения организации.

В 1970-1980-е годы японскими генетиками М. Кимура и Т. Отта была создана теория нейтральных му­таций. Согласно этой теории изменения в функциях белоксинтезирующего аппарата являются результатом случайных, нейтральных по своим эволюционным по­следствиям мутаций. Их истинная роль - провоциро­вать генетический дрейф - явление изменения чистоты генов в популяциях под действием совершенно слу­чайных факторов. На этой основе была провозглаше­на нейтралистская концепция недарвиновской эво­люции, суть которой состоит в том, что на молекулярно-генетическом уровне естественный отбор не ра­ботает. Тогда и изменчивость на этом уровне не является фактором эволюции.

Хотя эти представления не общеприняты среди био­логов, все же возможно, что непосредственной ареной действия естественного отбора является фенотип, то есть живой организм, онтогенетический уровень организа­ции живого.

Недавно возникшей недарвиновской концепцией яв­ляется пунктуализм. Сторонники этой теории считают, что процесс эволюции идет путем редких и быстрых скачков, а 99 процентов времени своего существова­ния вид пребывает в стабильном состоянии (стазисе).

В предельных случаях скачок к новому виду может со­вершиться в популяции, состоящей из десятка особей и в течение одного или нескольких поколений. Эта ги­потеза опирается на широкую генетическую базу, зало­женную рядом фундаментальных открытий в биохимии и молекулярной генетике.

Пунктуализм отверг генетико-популяционную мо­дель видообразования в той части, что разновидности и подвиды являются зарождающимися видами, и сфо­кусировал свое внимание на молекулярной генетике осо­би как носителе всех свойств вида. Идея разобщенности микро- и макроэволюции и независимости управляемых ими факторов придает этой концепции большую цен­ность.

Возможно, в будущем возникнет единая теория жиз­ни, объединяющая синтетическую теорию эволюции и недарвиновские концепции развития живой природы.