Из письма к Р. К. Таманцевой

15/VII 1926 г.

15 июля 1926

Дарьино

...Из вопросов, которые приходят в голову, следующие:

1) Дали ли Булгакову аванс (1000 р.), я дал ему обещание. А свои обещания я держу во что бы то ни стало ¹. Поэтому, если Дмитрий Иванович ² захочет меня в этом корректировать, мы можем с ним жестоко поссориться, тем более что я ему еще не простил того унижения и глупого положения, в которое я попал из-за него перед начальством.

2) Лидину (литератор) заказано написание "Хижины дяди Тома" ³. Давным-давно надо было ему дать 400 р. Перед отъездом я узнал, что этого не было сделано. Сделать немедленно, так как с самых первых дней сезона пойдет речь об усиленной работе над пьесой. Она мне очень нужна для Малой сцены, а может быть, и на смену "Синей птицы". С этой пьесой меня тянут вот уже больше года. Если бы наши не были такими лавочниками и не скупились там, где надо быть широким, а скупились там, где зря тратят 40 000, то теперь у нас эта постановка была бы уже готова вместо водевилей⁴. Но главное -- это непонимание режиссерской психологии. Мне страшно хотелось ставить эту пьесу. Как не хотелось со времен "Синей птицы". В прошлом году оттянули, и охота почти прошла. Если и в этом году будет то же, то я уже не смогу больше ею заниматься и пусть ставит кто-нибудь другой, я отказываюсь.

3) Напомните мне при свидании у нас в Дарьине передать рукопись Петрова Н. В. -- переведенный им водевиль ⁵.

4)Еще напомните Дмитрию Ивановичу, что Симов мне очень нужен. Случилось то, что я предсказывал. Он -- конструктор, а Дмитрий Иванович захотел из него делать второго Гудкова. Старик не выдержал и расхворался. Теперь его собираются выпирать. Но я не согласен ⁶.

5) Как Раевская, Соколовская и наши старики? Не обидели ли их?

До скорого свидания.

К. Станиславский